Архив > Тайны Технократии
12. Эпилог
Kim:
Произошедшее было шоком для всех. Политические силы грызли друг друга, искали виноватых, искали замену опустевшим предводителям культов. Лига Возрождения получила большие козыри над религиозными организациями, они оказались наименее замешанными в случившемся. А простые жители умирали. Хотя магический источник был нейтрализован, заболевшие не вылечились в мгновение ока. Впрочем, на решение проблемы с чумой было потрачено много усилий самого разного толка, и жертв после уничтожения хаоситов оказалось не так уж много. В основном - заболевшие на терминальной стадии. Но за все время чумы счет мертвецов пошел на сотни, десятки сотен. Приехали чины из Варшавы, медики Лиги распространяли лечение для всех, бесплатно. Мух, Гидеон и Теодора делали все что от них зависело, и к ним прислушивались. Добрые жрецы Спасителя, добрые медики Лиги, добрый Гидеон с его "народной" больницей - их узнавали на улицах, их встречали аплодисментами.
Все выжившие - наши герои, а также Рейнар Винн и Джим Хаскел - получили ордена "За заслуги перед Технократией" и хорошее денежное вознаграждение. Самым счастливым был крыс. Хейдес и Теодора встречались только на паре официальных церемоний. Жрица Спасителя избегала рыцаря. Почести для нее были тяжелой ношей, и у нее было много дел с ликвидацией последствий эпидемий. Проклятье было снято, и странная связь миркторца и хидденки была разорвана. Настало время двигаться разными путями.
Kim:
Культ Мортис перенес серьезный удар. Им пришлось открещиваться от связей с Хаоситами, объяснять наличие скрытых от Лиги высоких технологий, открывать подноготную тайных экспериментов. Телепортировавшимся из самого Мирктора высокоранговым жрецам пришлось отдуваться за всех. В Хейдеса плевали на улицах, обвиняя его в пожирании младенцев и распространении чумы. Это было несправедливо, и когда он в числе прочих вышел на площадь, когда чествовали героев, раздались недовольные выкрики и улюлюканье. Однако, среди жителей Белых скал с миркторскими корнями преобладало более взвешенное отношение, а таких было достаточно много, чтобы постепенно маятник качнулся в обратную сторону. И присутствие Хейдеса в числе героев Белых скал сыграло в этом большую роль.
Хейдесу предложили должность брата-рыцаря. Не самого главного, конечно - на эту должность назначали кого-то из Сагреда. Но Хейдес нарушил планы еретиков, и неизбежно пользовался влиянием. Он мог, конечно, уехать, но прикинув свои дальнейшие возможности и не забыв также и о долге рыцаря смерти, Хейдес решил принять предложение Ордена и остаться в Белых Скалах. Это могло быть полезно как при установлении хороших отношений Ордена с местными, так и для отражения повторной угрозы, если она опять появится.
Погибших рыцарей увезли в Сагред. Слишком много в ордене Смерти оказалось заражено скверной Ереси. Кого-то воскресят, кто-то, может, вернется, но это произойдет не завтра. До тех пор, Хейдес остался вместе с фон Штирхе и новыми людьми из Столицы. С деньгами и связями, получив орден "за заслуги перед Технократией" и титул Брата-Рыцаря ордена Смерти, Хейдес переехал в один из опустевших особняков. Это жилье принадлежало ордену, но со временем Хейдес мог бы его выкупить. Это был большой дом на возвышенности, с него было видно море. Дом носил отпечаток бывшего хозяина, но можно было постепенно обставить его под себя. Хейдес с удовольствием обходил свои владения. Наверное, когда он тут освоится, стоит закатить вечеринку, позвав сюда старых друзей!
Kim:
В отличие от культа Мортис, священство Спасителя хоть и понесло тяжелый урон, в перспективе укрепило свои позиции. Тело отца Иоанна нашли и отправили телепортом в Хидден. Там его собирались воскресить и предложить спокойную должность в столице или при хорошем монастыре - это было всем понятно. Петра так и не нашли, и все молились за его душу. Теодору мучали мысли, а что если то чудовище был - брат Петр? Что если его можно было спасти? Ответа не было.
В душе поселилась пустота. Кости болели и ныли на малейшую перемену погоды. Кожа была бледна. Теодора сильно утомила себя целительной магией, и ей нужно было восстановиться.
Когда эпидемия пошла на спад, Теодора смогла немного отдохнуть. Больных почти не осталось - кроме обычного их количества, обращавшихся за помощью. Как-то, отходя ко сну в своей келье, она сняла повязку, чтобы умыться и замерла. Шрамы под ладонью как будто разгладились. Она трясущимися руками нашла зеркало... шрамы от ожогов ушли. Не полностью, но они были мало заметны. В зеркало Теодора видела лицо мертвенно бледной, уставшей, уже не такой молодой девушки, какой она была когда-то. Наверное, не самое красивое, если вдуматься. Но это была она, Теодора Кантакузин. Кем бы она сейчас не стала, она вновь узнавала себя в этом стекле. Что это было? Награда? Проверка? Или просто она так давно не смотрела на себя, что и не заметила, как затянулись шрамы? Ответа все еще не было никакого.
Однако Теодора была рада. Не чувствуя себя героиней, она тяготилась людским вниманием. Ее привыкли видеть в повязке, и в лицо не будут узнавать. Но Хейдеса видеть она все еще не хотела. Она не знала, что ему можно сказать... Время чтения моралей прошло, да и не считала она себя сейчас вправе кому-то читать мораль: кто она такая, чтобы учить людей жить? Но она решила для себя, что всегда будет упоминать его в молитвах - как и всех остальных.
Kim:
На допросах Гудвин проявил сверхъестественную активность. Он постоянно перетягивал инициативу на себя, грозился помогать в расследовании и вывести всех на чистую воду. Слоовохотливость Гудвина заинтересовала следователей и гном жалел лишь что застал не так много. Впрочем он мог поведать все равно довольно много, вкупе со своими умозаключениями. Предложения и мысли его тоже записали и приняли к сведению. Впрочем желаемую роль арбитра занять не получилось по банальной причине - даже с лаврами героя Гудвин был птицей не того полёта. Тут столкнулись не конкретные люди или даже организации - но идеологии, целые государственные машины пришли в столкновение. Речь шла о большой политике, а там хватало желающих схлестнуться, используя руины комплекса и мёртвых горожан как повод или красную тряпку. Впрочем кое-что Гудвин смог уловить
Мирктор освоил Белые скалы достаточно давно, ещё до открытия Варшавы. Более того, это знаменательное событие произошло не без участия этой страны. Однако Технократия обрела самостоятельность и больше не нуждалась в старых связях, скорее тяготясь присутствием рыцарей смерти на побережье. Те все сотрясали какими-то правами и древними положениями, что было совсем не на руку Варшаве. К тому же они развернули технологические изыскания прямо под боком Лиги, нисколько не делясь древними артефактами, что дополнительно уязвляло технократов. Теперь случившееся можно было использовать как предлог, чтобы тихо подвинуть орден Смерти, не ссорясь при этом с Мирктором. Хидден через орден Храма также не преминул укусить своего заклятого врага - Мирктор, усилив влияние на Технократию. Хоть Лига и делала вид, что ей все эти тёрки побоку, выражаясь уличным арго, однако даже сейчас это можно было наблюдать. Не успели труп отца Иоанна телепортировать в Хидден, как прибывшие сюда рыцари Храма заговорили о передаче территорий под монастырь. В конечном итоге проблема еретиков хаоситов уходила в сторону, надёжно погребенная под амбициями сторон. Чтож, это была проблема жрецов Мортис, ею она и оставалась.
Когда все закончилось, Гудвин остался жить в той хибаре, которую они раньше снимали с Микки и двумя матросами. Сейчас - за те же деньги! - ему достались оба этажа, и он смог посвятить себя алхимии и планами ей торговать. Теодора по сравнению с гномом была любительницей но смогла его удивить гнома, подарив рецепт создания волшебной воды.
Kim:
После произошедшего, в сознании крыслинга произошли какие-то подвижки. Он стал больше общаться с Теодорой, выслушивая ее наставления. Даже стал культурнее себя вести. Конечно, он остался сварливым крыслингом, но по крайней мере отучился плеваться в собеседников.
Микки не был связан ни с одной фракцией, и мог спокойно жить в свое удовольствие. Ему дали денег - героем быть оказалось выгодно. Не то чтобы у крыса не осталось, при желании, дорогих особняков чтобы грабить, но сейчас он мог по крайней мере не размениваться на мелочи. И Крыс решил сделать перерыв. Он завязал знакомство с местными крыслингами, которые боготворили героя. Пушистые девочки наперебой строили ему глазки и призывно махали хвостиками. Он даже задумался о том, чтобы купить себе дом - после эпидемии многие дома опустели, и недвижимость резко подешевела.
При покупке дома, крыслинг очень долго выбирал между большим и маленьким. Казалось бы, выбор очевиден, но, как всегда, были нюансы. А именно, расположение. С одной стороны близость портового района, алкашня и заблудыги. А с другой вполне состоятельные соседи и тихая мирная жизнь. И всё это вполне так уравновешивалось одинаковой стоимостью обоих домов. В итоге, посоветовавшись со многоми людьми (и нелюдьми) крыслинг принял решение взять домик поменьше, но не в клоаке. Да и его орден за заслуги перед технократией, который он носил не снимая, подходил не только к цвету его усов, но и к названию улицы. Инженерная. Не то, чтобы он сам интересовался этой темой, да и не шибко много тут жило тех самых инженеров, просто название подходящее. А уж самому жилищу привыкший к неприхотливым условиям крыслинг радовался как ребёнок. Ограждённый высокой оградой, невысокими кустами и клумбами с цветами, стоял небольшой двухэтажный кирпичный домик. На первом этаже была гостиная, внутри которой напротив окна горел камин, а посреди крыс решил поставить два дивана. По соседству была небольшая кухня, совмещённая со столовой, и маленькая комната для гостей. На втором же этаже будет его персональный кабинет, спальня и ещё три маленьких комнаты. Впрочем, им недолго осталось пустовать, крыслингши рожают быстро и помногу - мечтал крыс.
Перво-наперво, что сделал Микки, как въехал - договорился с "фортификаторами" Лиги о лёгком укреплении пола, чтобы не царапать его когтями. Что там они сделали он так и не понял, но теперь мог с чистой совестью ходить по дому без всяких деревянных "паточек", которых у себя заставлял надевать Гидеон. Чем он немного гордился, и даже демонстративно пытался царапать когтями пол во время приёма гостей, как бы хвастаясь, мол "и ни единой царапинки". Это также было одной из причин, почему на полу не было ни единого ковра или даже простых тряпок. Зато на стенах этого добра было хоть отбавляй. Как и каких-то цветов в горшках, которые остались от прошлых владельцев. Микки вначале думал снести всё это к херам, но обильные восторги подопытной крыслингши, которую он успел привести к себе, заставили его призадуматься и уже другим взглядом посмотреть на всё это "великолепие". Да, особой любовью к цветам он не воспылал, но... почему бы и нет?
В кабинете будет масса места для оружия. И... для книг, по которым он будет учиться читать! Микки дал себе сново, что когда-нибудь научится это делать. Всё-таки ему было довольно неприятно чувствовать себя не в состоянии делать то, что спокойно делают люди по соседству. И все сопартийцы. Да, в прошлых приключениях этот недостаток проявился достаточно явно, чтобы не пренебрегать им в дальнейшем. Да и мемуары, не надиктовывать же их кому-то? А вдруг что-то не так запишут и морду кирпичом? Неет, паранойя не дремлет!
А ещё под домом был подвал. Большой подвал, пустой, он радовал Микки тем, что в нём теоретически можно было спрятать множество вещей. Или просто хранить. А ещё там был выход в катакомбы под городом. За большой стальной дверью с огромным засовом, покрытой ржавчиной и паутиной. Видимо, им давно не пользовались, и вряд-ли воспользуются снова в ближайшие годы. Но сам факт наличия запасного выхода из дома не мог не радовать, что также было одной из причин выбора именно этого дома при покупке.
Кто б знал, что в этом крыслинге скрывался такой вот домохозяин? Вот и сам он раньше не знал.
Навигация
Перейти к полной версии